Жить как петербуржец: крыши, улица Рубинштейна, экскурсии по двору и интеллигентные коммуналки

Комната в Толстовском доме, квартира на 120 квадратных метров на Пушкинской улице, мансарда на Петроградке — наш новый герой Илья успел пожить не только в разных районах Петербурга, но и попробовать, кажется, все варианты питерской жизни, от аренды жилья в памятниках архитектуры до комнаты в классической городской коммуналке. Как арендовать жильё и обустроить свою жизнь как настоящий петербуржец, Илья рассказал нашему журналу. 

«У меня довольно утилитарный подход к жилью. Домой я прихожу только спать и посидеть час после работы и час до неё. Провожу дома примерно 20% всего своего времени, и так было всегда. Подолгу я сижу тут разве что зимой, но вызвано это скорее особенностями питерских зим — на улице серо, пасмурно и сыро. Я много работаю, а свободное время провожу с друзьями в барах или катаюсь на доске.

Я родился на юго-западе Санкт-Петербурга. Этот город очень люблю и мне нравится его познавать. Вообще, каждый район для меня — это маленькое исследование, поэтому мне было важно менять место жилья, и до 30 лет я переезжал каждые 6–8 месяцев.

Кажется, за это время я прожил все стереотипы питерской жизни – от тусовок на крыше до жизни в коммуналке. 

 Я попробовал пожить в Москве, но всё равно вернулся: Питер всегда звал к себе. Какое-то время я проработал в довольно известном питерском баре «Аптека». Там нет барной карты, а коктейли смешивают, исходя из предпочтений посетителя. Если продолжать эту аналогию, для жизни в Питере тоже можно составить рецепт того, как снимать жильё, чтобы жить как настоящий петербуржец. И что делать, чтобы от серого Петербурга взять максимальное количество света и тепла. Вот мой вариант такого рецепта.

Ингредиент первый. Любоваться экскурсиями по собственному двору

Какое-то время я жил в Толстовском доме между набережной реки Фонтанки и улицей Рубинштейна. Жили мы в «квартире в квартире», общий метраж которой составлял около 300 квадратных метров. Квартира была настолько большой, что до нас там размещалась швейная мастерская небольшого бренда, даже верстак остался. Была большая гостиная площадью около 40 квадратных метров с выходом в две спальни. Жилище местами напоминало музыкальную студию, потому что здесь стояла барабанная установка. К моему соседу, барабанщику группы «Ассаи», часто на занятия приходили ученики. 

Но самым прикольным были не габариты квартиры и не музыкальная тусовка. Толстовский дом — очень красивое, известное, огромное здание с гигантскими арками. Туда даже водят экскурсии. И мне это безумно льстило: каждый раз, когда я шёл домой, то видел группу экскурсантов, которые просили пустить их во двор. Этот трафик людей, которые хотели просто зайти и посмотреть на дом вблизи, никогда не заканчивался. Люди приходили сюда на экскурсии, а я в этом доме просто жил.

Ингредиент второй. Снимать проклятую квартиру

На Пушкинской улице, буквально в пяти минутах ходьбы от Московского вокзала, мы с другом снимали довольно дорогую трёхкомнатную квартиру — с тёплыми полами, паркетом, гардеробной и всеми благами жизни, площадью 120 квадратных метров. Центр материковой части города, старый фонд, живописная улица, пятый этаж — вопросов к стоимости не было и своих денег, около 80-85 тысяч с коммуналкой, квартира точно стоила.

Но одна из комнат была определенно проклята — мы никак не могли найти третьего жильца. Никто не хотел заезжать в комнату, аренда которой составляла 28–30 тысяч рублей в месяц. Просто для Петербурга это многовато — за эти деньги можно найти себе стильную студию где-нибудь на краю Васильевского острова, например. Мы устали от постоянного потока временных арендаторов, а вдвоём оплату не тянули. Пришлось сбежать от проклятия в более бюджетное место.

Ингредиент третий. Пожить в месте мечты

На замену квартире на Пушкинской мы нашли роскошную недавно отремонтированную «двушку» на пересечении улицы Пестеля и Литейного проспекта — в знаменитом доме Бродского. Это классный район и пожить там мечтают буквально все. Да и соседство приятное: неподалёку находятся Преображенская площадь и Генеральное консульство Финляндии. 

Минус был один: я постоянно забывал, что наш подъезд выходит прямо на Литейный проспект. Это довольно оживлённая дорога, очень шумная, огромный поток машин и людей. Бывало так, что я просыпался (конечно, не выспавшись), уровень бодрости критически низкий, глаза слипаются, спускаюсь на первый этаж — и весь этот городской шум летит прямо мне в лицо. Это безумно не нравилось. Попадать в самую гущу событий прямо с утра было явно преждевременно и оттого очень неприятно. Пришлось съехать снова — куда-нибудь, где повыше и потише.

Ингредиент четвертый. Поселиться с друзьями на крыше 

На мой взгляд, лучший район Петербурга — это Петроградка. Это остров, поэтому район местечковый, очень камерный, по сути — маленький город внутри большого города. 

Моё первое место жительства на Петроградке располагалось в самом центре района, на пересечении улицы Подрезова и Большого проспекта. В квартире, которую мы снимали с друзьями, было четыре комнаты и одна гостиная. У нас был мини-тренажёрный зал, где ребята занимались йогой. Я жил на огромной мансарде. Из гостиной можно было выходить на скатную крышу. 

В моей жизни вообще тогда как раз был «крышный период». Я и жил на мансарде, и запускал проект на крыше. У нас собралась очень классная творческая компания, светлые люди. Я тогда постоянно задавался вопросом о том, как люди живут на первом этаже. Под окнами всё время кто-то снует, орут сигнализации.

Слышишь шум города, но он не точечно бьёт тебе в окно разговором какого-нибудь громкого прохожего, а как бы рассеян в пространстве. Живёшь в унисон с городом, ты где-то наверху, а вся суета остаётся под тобой, далеко внизу. 

У жизни на мансарде есть как ощутимые плюсы, так и минусы. Из плюсов — крыша стала нам чем-то вроде дворика. У загородных домов есть своя территория, а у нас её роль выполняла крыша, которая как бы стала собственным двором в центре города — там, где обычно иметь такое пространство просто невозможно. Летом на крыше мы завтракали, ужинали, пили вино, наслаждались великолепным видом на Большой проспект, провожали закаты.

Как-то раз мы вытащили туда ковёр и стали его мыть, предварительно откупорив бутылочку игристого. С классным видом и в приятном месте даже рутинные вещи было приятно делать.

С другой стороны, сложно контролировать большое количество света. Летом крыша нагревается как сковородка, и жить без кондиционера невозможно. В старых домах крыша может ещё и протекать. Хорошо, что с нами такого не случалось.

Ингредиент пятый. Страдать от питерской серости

На петроградской мансарде я прожил два года и понял, что с острова уже никуда не уеду. После крышного периода я спустился вниз и поселился на улице Введенской. Мы заехали в квартиру с приятелем, и я впервые в жизни пошёл на компромисс — заехал в комнату, окна которой выходили во двор. Располагалась она на первом или втором этаже. Всё было серым и холодным, солнца критически не хватало. Поэтому съехал я довольно быстро.

В такой обстановке совсем не получалось расслабиться и восстановиться, жилище таким быть не должно. Дом, в который ты не хочешь приходить, — это не дом, и на этом примере я понял это максимально явно.

Ингредиент шестой. Снять комнату в коммуналке

Петербург — город коммуналок, как ни крути. Сейчас я живу недалеко от того места, где жил раньше, на пересечении улиц Ленина и Большого проспекта. Это коммунальная квартира, но очень интеллигентная. Попал я сюда практически случайно: какое-то время я жил и работал в Москве, затем вернулся в Питер и срочно искал жильё. Друг предложил мне поселиться в соседней с ним комнате в коммуналке. Это был запасной вариант, который удачно затянулся на полгода.

Мне почему-то тут очень нравится. В доме красивая парадная, у меня просторная комната с большой кроватью, окна которой выходят на тихую улочку. Меня устраивает локация, соотношение цены и качества жилья.

Ещё приятно, что многие мои друзья живут на Петроградке. У нас есть кинотеатры, удобный доступ на Крестовский остров — курортный район Петербурга. Там есть яхт-клуб, выход к Финскому заливу, парк аттракционов, пляж. Иногда я просто встаю на доску и еду на Крестовский.

Мы шутим, что на материк мы попадаем только по праздникам.

Фотографии предоставлены героем статьи